В бездонной вечности планеты кружатся.
Им силы космоса диктуют путь.
Не исключается, что обнаружатся
Другие разумы хоть где-нибудь.
Возьмем и сделаем, чтоб наша родина
Была бы лучшей среди планет.
Дороги трудные пока не пройдены.
Добра и разума нам нужен свет.

Так неужели нам могут нравиться
Потоки новые кровавых рек?
Что, в самом деле, не сможем справиться
С  тем, в чем виновен сам человек?
Возьмем и сделаем, чтоб наша родина
Была бы лучшей среди планет.
Дороги трудные пока не пройдены.
Добра и разума нам нужен свет.

Высоты знания наукой схвачены
Неумолимый бурлит прогресс.
Но экологией за все оплачено
От океанов и до небес
Возьмем и сделаем, чтоб наша родина
Была бы лучшей среди планет.
Дороги трудные пока не пройдены.
Добра и разума нам нужен свет.

Кричат голодные и несвободные,
Миллионы скованные нищетой.
Мечты гуманные и благородные
Еще не стали их судьбой.
Возьмем и сделаем, чтоб наша родина
Была бы лучшей среди планет.
Дороги трудные пока не пройдены.
Добра и разума нам нужен свет.

Трава зеленая и небо синее.
Краса природы для нас - кумир.
Но позарез нужны усилия,
Чтоб изменить безумный мир!
Возьмем и сделаем, чтоб наша родина
Была бы лучшей среди планет.
Дороги трудные пока не пройдены.
Добра и разума нам нужен свет.

На арене Колизея
Бьются гладиаторы.
Страстно римляне балдеют
Вместе с императором.
Глаз течет, тупеет слух.
Хлещет кровь фонтанами.
Вверх летит из тела дух
Искаженный ранами.

Припев:
О, Юпитер! Дух сбереги!
Для людей пусть он станет опорой!
О, Венера – Дух возлюби!
Дай ему для полета просторы.

На трибунах визг раздался
Как скребок напильника.
Гладиатор отказался
Убивать противника.
Он испытывал к толпе
Чувство омерзения
Смерть взяла его себе
Для освобождения.

Припев:

Нынче трудно разобраться
В радости и горести.
Или впрямь обогащаться
Без зазренья совести.
Или верою служить
Богу и Отечеству,
Гладиатора внедрить
В судьбы человечества.

Припев:

Где-то бродит гладиатор -
Воплощенье этики.
Дух мятежный - навигатор
По живой конкретике.
Он приходит днем и в ночь,
Если в нем нуждаются.
Он готов тому помочь,
Кто со злом сражается.

Припев:

Из того крутого века
Дурь вопит Неронова.
Но в то время жил Сенека -
Ум – некоронованный.
Непокорный гладиатор
Стал его творением.
Дух придет как триумфатор
К новым поколениям.

Припев:

У истории тошноты.
Тут и там перевороты.
Расплодился, заструился рукотворный беспредел.
Бьют снаряды, рвутся мины
На востоке Украины,
Да у Ближнего Востока урожай смертей созрел.

Массы с мест родных сорвались,
В эмиграцию помчались,
Их особо завлекало то, что дарит Старый Свет.
А поклонники ДАИШа,
Коим беженцы, как крыша,
Сжечь христианскую Европу богу дали свой обет.

Пусть ответят все мужчины,
В чем миграции причины.
Почему решили бегством свою долю изменить?
Дома, что же им претило
Показать мужскую силу
И от вражьего бесчинства свою землю защитить?

Всё случилось в суматохе
И в сплошном переполохе.
Паникует власть Европы: как ей беженцев принять?
Как к числу их относиться?
Как заставить научиться
То, что дорого Европе, понимать и уважать?

Иммигранты, иммигранты!
Среди вас ведь есть таланты,
Люди с умными руками и открытою душой!
Трудно вас найти, хоть надо,
В вихре бурного торнадо,
Что нагрянул на Европу, покрывая ее мглой.

Я хочу призвать тебя, Америка,
Может быть сейчас, как никогда.
Укрепить в союзе оба берега,
Когда мчится грозная волна.
У планеты новые проблемы.
Все труднее старый дом беречь
И к тому ж у нас свои есть темы,
Что б вести о них с тревогой речь.

Я плыву, большая многоликая,
На волнах, качаясь вверх и вниз,
Вспоминая, как была великая
До того, как вдруг случился криз.
Мы пришли в то время к соглашению
Что-то делать, чтобы мирно жить.
А теперь в тебе бурлит влечение
Всю планету в свой ресурс включить.

Может быть, у нас опять получится
Осознать, что нет других путей
Сделать так, чтоб людям меньше мучиться,
Жить без бойни и растить детей.
На меня не надо хищно целиться.
Мой народ никто не смог сломить.
Но возможно наши силы склеются,
Чтобы вместе новый мир растить.

Взрослые люди любят детишек
Трудным вопросом пытать.
«Вырастешь ты из коротких штанишек,
Кем же захочешь ты стать?»
Можно дать повод смехом взорваться,
Брякнув нелепый ответ.
Можно упрямым бычком показаться,
Но не раскрыть свой секрет.

Припев:
Будешь ли ты «Кем-то»
Или станешь «Чем-то» -
Не всегда упорством покоришь судьбу.
Даже, коль заслужишь орденскую ленту,
Можешь в одночасье вылететь в трубу.

Все же быть «Кем-то» очень приятно.
Море сует суеты.
Двигаешь дело, правишь азартно,
Запахи ловишь весны.
Может богатство с тобой подружиться,
С ним - фейерверки потех.
Только все может в момент измениться,
Если исчезнет успех.

Припев:

Спорить не стоит. «Чем-то» – не сладость.
Тусклый печальный объект.
Вряд ли доставит яркую радость
Слабых желаний эффект.
Но без надежды скитаться – безбожно.
Вдруг и пробьется искра.
«Чем-то» чтоб стало «Кем-то» - возможно,
Но далеко не всегда.

Припев:

С давней поры известно сужденье:
Чтобы удачу ловить,
Надо иметь свое представленье,
Кем же способен ты быть.
Если способность в талант разовьется.
«Кем-то» сидит на коне.
Лишь, если случай бедой обернется,
Станет он «Чем-то» на дне.

Припев:

Я слуга у тебя.
Ты слуга у меня.
Значит, я господин,
Значит, ты госпожа.
Ты сготовишь обед.
В театр купишь билет.
Я схожу в магазин
И заправлю бензин.
Я сейчас командир
Одеваю мундир.
Но вернусь я домой
Сразу стану слугой.
Госпожи! Господа!
Набирайтесь ума.
И поймите, как жить,
Чтоб не очень тужить.

Слуги разные есть
И числа им ни счесть.
На морях и земле,
В городах, на селе,
Как считал мудрый Кант,
Чтоб узнать свой талант.
Постарайся понять.
Роль какую избрать.
Вот. могучий детина
Счастливо живет:
Позади господина
Поклажу несет.
А другой впереди
Освещает тропу.
Разрывая в клочки
Беспросветную тьму.

Что ты можешь, твори.
Что ты хочешь, готовь,
Но в пространстве земли
Есть не только любовь.
Роль слуги и господ
Без сознанья нужды,
Как известно, ведет
На дорогу борьбы.
Ну, зачем враждовать
И друг друга терзать
Может лучше понять,
Как нам роли менять
Раз слуга ты в одном,
А в другом - господин.
Уважая себя,
Будь запрошен другим.

По крови еврей, русский по духу,
эстонец по совести – вот он какой.
В Эстонии он как осенняя муха,
Лицо в морщинах, седой и больной.
Предки в России еврейство теряли,
веру, обычаи, стили, язык.
Их революции вихри хлестали,
При этом хранили прозвище – «жид»
Он обучался в школе советской.
Шквал идеалов, культуры взлет.
Верил науке простой и светской.
Чувствовал: интер-идея зовет.
Но, когда новые волны взметнулись
И стал в цепочку с эстонцем латыш,
Совести всплески с ними сомкнулись,
С думой о праве на дом и престиж.
Что же теперь? Он живет второсортным.
Пусть его совесть в основе чиста.
Может, все прошлое было негодным
Раз он лишился этно лица?
Нет! Все не так. Постыдные мысли.
Гордо звучать должен гимн «Человек»!
Если гуманные принципы скисли,
Пусть же изменится времени бег.

Я живу в чужом краю,
Где имею дом и стол.
И, конечно, кое-что в придачу,
Все же, часто не пойму,
Что я здесь себе нашел,
Ведь бывает, что я чуть не плачу.
Думать не решаюсь,
Страхом наполняюсь
И не знаю, как я дальше жить здесь собираюсь.

Уж, немало лет назад
Я был послан в этот край
И остался в нем, живя работой.
Был не беден, не богат
Знал, другому помогай
И другой вернет тебе заботой.
Но страна взорвалась
На куски распалась
И мне участь иностранца в скорбный час досталась.

Я работы не боюсь
И пока могу найти
То, что даст возможность прокормиться.
Но ползти и не взлетать,
Без надежд существовать.
Ведь не к этому я должен был стремиться.
Право человека -
Ложь больного века!
Кто лишен хоть части прав, все равно калека.

Как включаешь телевизор,
Знаешь, что тебя там ждет.
Будет только не провизор,
Что лекарства выдает.
Потому что порций доля
Там дала такой расклад,
Что лекарство без контроля
Превратилось в сущий яд.

Потому моя надежда
Уже много долгих лет
Умирает неизбежно,
Разгадав простой секрет.
Не нужна моя культура
Боссам, в чьих руках сигнал.
Их корыстная натура
Для тельца свой правит бал.

Погружает в мир злодейский
Непрерывно каждый день
Незаконный полицейский,
Кому убивать не лень.
А эстрадные вараны
Каждый раз одни и те ж,
Подключили все программы
В свой приевшийся кортеж.

Я хотел бы удивиться,
Глядя на телеэкран,
Чтобы сердце стало биться,
Как несущийся «Сапсан».
Видеть сложный мир планеты,
Слышать чудо голоса,
Чтоб от мыслей и сюжетов
Становился лучше я.

Соседний лес стоит густой тенистый.
Глядит верхушкой прямо в облака.
Пропахший хвоей дует ветер чистый.
Звенят напевы летнего ручья.
Природа всей своей душой ликует,
Но все же шепот слышится листвы.
О том, что лес уже давно волнуют,
Виденья знаков будущей судьбы.

В кустах резвится узкая тропинка.
То изовьется - вроде бы змея,
То дикой рысью выгнет свою спинку,
То вдруг исчезнет сразу в никуда.
Лес, видно, мне не очень доверяет.
Как будто хочет сразу разгадать,
Зачем так тяжко он порой вздыхает
И что с тревогой хочет рассказать.

А я пришел печально объясняться.
Перечитав вчера «Вишневый сад».
Мне перед лесом надо оправдаться.
Ведь я как будто тоже виноват.
Давно я стал простым рабом комфорта
К природе милость не всегда являл
И лес к благам почти второго сорта
В плену похмелья часто причислял.

Тропинка в новом месте изменилась.
Крапивой жгучей густо заросла.
И вдруг, внезапно смело раздвоилась.
Куда идти – решает не она.
Пойдешь направо – видно будет стройка.
Налево – лесом вызванный экстаз.
Вот и судить ты сам теперь изволь-ка,
Какой же выбор делать каждый раз.

Эй, ты, кто нас чурается
И в роскоши купается,
Кто властью упивается
И щурится с картин!
Промой-ка свои уши
И все-таки послушай,
Как изливает душу
Законный гражданин.

Припев:
Живу теперь испуганный,
Заплеванный, поруганный
И, пузыри пуская, ищу ногами дно,
А суке безработице
Еще вдобавок хочется
Из человека сделать засохшее дерьмо.

Не надо разглагольствовать,
Что я искал спокойствие
И с леностью мне свойственной
Трудиться не хотел.
Я слыл лихим работником.
Был слесарем и плотником,
Электриком, ремонтником
И многое умел.

Припев:

Мне дали наставление,
Чтоб я имел терпение
Еще, чтоб было рвение
Профессию менять.
Ну, что ж, сменил профессию,
А тут пришла рецессия
И мне прихода мессии,
Как ж..пы, не видать

Припев:

Прошел я через воинство
Храню свое достоинство.
И не могу настроиться
На кражи и разбой.
С тюремною парашею
Не будешь сыт ты кашею,
А подаянье спрашивать,
Пардон, удел не мой.

Припев:

Бюро по безработице
Чем дальше, больше жмотится.
Пособие закончилось,
А деньги где достать?
Квартира не оплачена,
Весь дом захлестан плачами,
Надежды все утрачены,
Что делать, вашу мать?

Припев:

Так порой случается:
Можно месяц маяться,
А потом ты получаешь для себя презент.
В праздник дня зарплаты
Стал слегка богатым
И для разных шопингов ты опять клиент.

Будь со мной Марусенька!
Скушаем, что вкусненько.
Мы чревоугодию праздник посвятим
Как-бы потусуемся,
Страстно поцелуемся
И, обнявшись, радостно в небо полетим.

Блестки ламп фасадные,
Казино нарядные.
Здесь возьму и получу кой - какой урок.
Всё спущу, пьянея,
Иль разбогатею,
Вдруг удачи случая сделаю глоток.

Может, стать мудреным,
Дни прожить стесненным,
Но деньжат в копилке тихо набирать,
Нет! Не вижу толку
Зубы класть на полку,
Куда лучше хоть денек лихо погулять.

Конечно, люди разными бывают.
Одни идут бесстрашно на грозу.
Они надежды в жизнь воплощают
И отвести стараются беду.
Другие так родились иль сложились,
Что страх для них, советчик и судья.
Они ему когда-то подчинились,
Он с ними, как бы, всюду и всегда.

Припев:
Cтрах черной тучей
Виснет над кручей,
Тьмою мешая подъем покорить.
Как бы хотелось,
Чтоб умная смелость
Жизнь помогала достойно прожить.

О мрачном страхе не слагают оды.
Он презираем и судим молвой.
На страх дремучий не бывает моды.
Он не желаем чьей-то стать судьбой.
Но страх и трусость не одно и то же.
И смелого бывает страх сразит,
Но он не трус, и сделает, что сможет,
Уверенный, что страх он победит.

Припев:

Трус, чтоб ни сделал, очень осторожен.
От всех угроз в душе защитный зонт.
Как будто бы ему удел положен,
Чтоб сохранять потомкам генофонд.
Но не узнать такому блески славы
И радости победы над собой.
А людям будут дороги лишь нравы,
Велящие дать страху честный бой.

Припев:

Не надо, не надо, не надо, не надо
Так делать, чтоб снова случилась война.
Есть горе былое
Двадцать второе,
Когда к нам кошмаром ворвалась беда.

Мы помним, мы помним, мы помним, мы помним,
Безногих, безруких и трупов Монблан
Горящие своды.
Голодные годы,
И ярость святую к проклятым врагам

Победы, победы, победы, победы
Стал праздник великим на годы вперед.
Но как пережили
И что заплатили
За радость и слезы, паденья и взлет.

Судите, судите, судите, судите
Всех тех, кто преступно играет с огнем
Все очень тревожно.
Тревога не ложна.
Ведь судей, возможно, не будет потом.

Ваше «благородие», я же – «Честь имею».
Старые понятия канули в века.
Чтоб сказать такое, нынче не сумею
уловить, к чему бы приложить слова.

Где-то благородие бродит в закоулках.
Честь едва заметна на вторых ролях
А позывы корысти ходят на прогулку
по проспектам главным в золотых туфлях.

Знаки уважения никуда не делись.
Очень уважаем банка крупный чек.
К будущему другу вы уж пригляделись,
Так как он практичный нужный человек.

У любви мерило трезвое сложилось.
Не к чему безумства, слезы и восторг.
У кого богатства много появилось,
Тот любовь нередко превращает в торг.

Может быть так надо? Я решать не буду.
Больше баксов делать, меньше храмы чтить.
Даже, коль утонет в бедах много люду,
Можно, заработав, радость ощутить.

Улечу в Заполярье – вместилище света.
Не зимою конечно, а когда будет лето.
Наших белых ночей мне теперь уже мало.
Видно, что-то со мной очень странное стало.

Не взлюбил я у нас темной осени ночи.
Ну, хотя бы чуть-чуть они стали короче!
В снах ночных погружаюсь в липучую тину.
Цепенею, узнав расставанья причину.

Мне бы сны обмануть и сбежать из их плена.
Но куда в темноте весь кошмар этот дену?
Сны посменно идут, черной ночью прикрыты.
Лишь потоком зари они будут размыты.

Заполярная тьма где-то ждет под откосом.
Я ж лечу на луче и любуюсь торосом.
Ночью день спать влечет. Так решает Природа.
Черный сон не придет. Свет не даст ему хода.

То ли лед зашумит, то ль полярные птицы.
В этот раз я, надеюсь, смогу пробудиться,
А недуг еще будет томить как угроза,
Снов наплыв, объясняя, капризом наркоза.

Горя вам не пожелаю.
А уж, коль оно пришло,
Пусть же люди, сострадая,
К вам придут смягчить его.
Но по-разному бывает
На ведущей в дом тропе.
Кто-то душу раскрывает,
Кто-то роль ведет в игре.

Кто сочувствует, поможет
Облегчить ярмо потерь.
Ваше горе он ведь тоже
На себя берет теперь.
Сила добрая поддержки,
Связка искренних сердец
Заблокирует издержки,
Дуги разомкнув колец.

Тех же, кто зашел попутно,
Не спешите упрекать.
Ведь страдальцев им доступно
Тоже как-то утешать.
Не бездонна власть заклятья
Плыть по морю горьких слез.
Некий миг, и жизни сватья
Начертает свой прогноз.

Снова просветлеют лица.
Позовут к себе дела.
На крыле за Синей Птицей
Понесет вперед мечта.
Лишь порою сон бездомный
Душу вдруг начнет крутить
Или память в день удобный
Повод даст, чтоб водку пить.

Заболела бабушка
непонятно тяжко,
охая в постели,
день и ночь лежит.
Тучей бродит дедушка,
рук заметна тряска
и слеза невольная на глаза бежит.

- Ты, моя любимая,
хвори не сдавайся.
Как не раз бывало,
смейся ей в лицо.
Будь непобедимая,
жизнь любить старайся,
хоть у нас не мало
трудных лет прошло.

Эти думы верные,
а душа печальная.
Как с тревогой справиться,
на закате лет?
Охи безответные,
тень растет сакральная.
Чудом лишь покажется
для надежды свет.

И подумал дедушка:
- Внучка уж не малая.
Может быть сумеет
Как-то нам помочь.
Коль погладит ладушка,
Улыбнется старая.
Радость кровь согреет,
Хворь прогонит прочь.

Дни ползут печальные.
Спят мечтанья хилые.
Телефоны странные
Внучкою молчат.
А пути спиральные,
Что для внучки милые,
На надежды рваные
Лишь туманят взгляд.

Я, старый опер. Ты ведь понимаешь,
Бывало всё на жизненной стезе.
Ты, вижу, о полиции мечтаешь?
Хотел бы кое-что сказать тебе.
Пацан, ты молод. Впереди дорога.
Она опасной будет и крутой.
Не стоит впредь надеяться на бога.
Ты сам все должен делать с головой.

Ты будь готовым спереди и сзади
(Таков уже профессии удел)
Невольно ощутить дыханье мрази,
С которой будет много всяких дел.
Она вокруг тебя начнет крутиться,
Манить тебя к себе и искушать.
От этой дряни можешь заразиться
И на нее душой похожим стать.

Бывает так, что в дело окунулся
И доказательств закрутил спираль,
Но видишь, что парнишка поскользнулся
И посадить его вдруг станет жаль.
Все надо как-то делать справедливо
Понять, что будет «против» и что «за»
Со следаком присесть и выпить пиво,
Чтоб понял все в глаза и за глаза.

Возможно, что в семье возникнут ссоры.
Ты не придешь, жена начнет ворчать
Ей невдомек: твоя забота - воры,
А ей сдается, чья то там кровать.
Коли начальник - лишь бумаг владыка -
Топить тебя начнет в своей игре,
А ты, поддав так, что не свяжешь лыка,
Пошлешь его, бед натворив себе.

Перед тобой душой кривить не стану,
Не сожалею о минувших днях.
Мне критиков слова по барабану.
Люблю работы бешеный размах.
Она несет сама в себе загадку.
Которую не просто разгадать.
И обещает с гнусной грязью схватку.
А эту грязь так хочется убрать!

Не все так просто, как хотелось быть.
Зима, вдруг, ахнет черными снегами.
Бывает так, что хочется завыть
И голову зажать двумя руками.
Кричать надрывно или слезы лить –
Не каждому такое удается.
Но душу надо как-то усмирить.
Иначе сердце вспыхнет и взорвется.

Припев:
Улыбайтесь, господа, улыбайтесь!
Даже, если совсем нелегко.
И улыбкой своей постарайтесь
Склеить окон надежды стекло.

Как счастьем жажду жизни утолить,
Рецептов разных много наберется.
Но так, чтобы мечту не посрамить,
Нужна вода из чистого колодца.
А где его сейчас себе найти,
Когда вокруг так много грязи всплыло?
Вот и ползешь по скользкому пути,
О днях грядущих думая уныло.

Припев:

Мечтается кому-то так прожить,
Чтоб ветер, если б дул, так только в спину.
И по теченью лишь бы плыть да плыть
И обходить, коль встретится, вершину.
Но как придется подводить итог,
Захочется, чтобы тобой гордились.
Поймешь, что ничего достичь не смог,
А гладкие дороги только снились.

Припев:

Ты печально говорила,
Что устала от зимы
И мечтала, чтоб Светило
Слало теплые лучи.
Так хотелось поскорее
Слышать птичьи голоса
И смотреть, как на алле
Зарождается листва

Сквозь морозы и метели
Зимний дождь прорвался к нам.
Струи дерзкие посмели
Нанести урон снегам.
Дождь, как будто, в самом деле
Уловил твою мечту
И при помощи капели
Вызвал призрачно весну.

Припев:
А дождь идет то грозно, то беспечно,
Беду иль радость принося с собой
Летит, как спутник нашей жизни вечный,
Но как мешает быть зиме зимой.

Кто привык к зимы раскраске,
У которой есть свой срок,
Не поверит в мудрость сказки,
Что Маршак придумать смог
Мы захвачены теченьем,
В коем вечный ход времен,
А природным заблужденьем
Нарушается закон.

Разве, дождь, тебе известно,
Что мне мило, а что нет?
Где простор, а где мне тесно?
Когда тьма добрей, чем свет?
Почему ценю игривый
Белоснежный лик зимы
И любуюсь этим дивом
Под полярный свет звезды?

Припев:

Дождь лишь только объявился.
Слезно вздрогнул зимний сад.
Закачался, закружился
Струйным ритмам невпопад.
Воздух, меченный водою.
Тьмой покрыты берега.
Вспоминаются с тоскою
Снег искристый и лыжня.

Кто он? Просто случай странный?
Как гуляка во хмелю
Безрассудный, горлопанный
Влез в квартиру не свою?
Или может быть предвестник
Перемен судеб Земли?
Трудно внять мятежной песне,
Что зимой поют дожди.

Припев:

Отодвинь на время все дела мирские
И на небо устреми пытливый взор.
Облака ваяют образы седые,
Наполняя ими голубой простор.
Как в «Жизели» чудо - действие второе
Обернулось странным царством для теней,
Так и здесь тебе почудится святое
Место в мир иной исчезнувших людей.

Что-то сердце растревожено забилось,
Подогнало к горлу разогретый ком.
Память грустно облаками заклубилась,
Погрузив в былые годы, словно в сон.
А на небе чьи-то профили седые
К нам приплыли, как бы кратко погостить.
Если брызнут сверху капли дождевые,
Может быть, им есть, что нам с тобой сообщить.

Все надеюсь, что когда-нибудь, желая
Разглядеть большой туманный свод,
Мой потомок, предка втуне вспоминая,
Образ мой на белом облаке найдет.
Не поддастся нападению испуга,
А улыбка вспыхнет солнцем на лице.
И помашет мне рукою, словно другу,
Будто друга он увидел вдруг в окне.

Смысл этой старой сказки
Понимаешь как былину.
В ней художник Кангиласки
Создал грустную картину.
Бык, громадный разъяренный.
подперев рогами тучи,
молниями оснащенный,
извергает рык могучий.
Тут же люди в молний свете
от беды спастись стремятся,
но несчастным, словно в клети,
уже некуда податься.

Воды озера восстали,
своей власти подчинили.
и дома, где люди спали,
и леса, где звери жили.
Вот, что темой послужило
для метафоры решенья.
Сердце ребра колотило
ужасом столпотворенья.
Но такое разве сказка,
а не быль, что всем известна?
Приближается развязка -
катаклизмам стало тесно.

Летом снеги выпадают
и срывают крыши ветры.
Лавы с грохотом сползают,
поглощая километры.
И уже совсем не странно,
когда лед полярный тает,
став водою океанной,
что потопом угрожает.
Воздух углекислым газом
душит нежное дыханье,
А пустыня (видно глазом)
расширяет гнет влиянья.

Был когда-то Римским клубом
дан сигнал всем странам просто.
Бойтесь быть упертым дубом
и не знать пределов роста.
А к тому же скажем прямо,
не насилуя секреты,
все конфликты станут странны,
если жизнь уйдет с планеты.
Войны, санкции, раздоры.
Не пора ль кончать играться?
Сбросить с глаз дурные шоры
и подумать, как спасаться.

Я пишу тебе, сестренка,
Это странное письмо,
А сквозь строчки слышу звонкий
Голос пенья твоего.
Ты поешь о всем на Свете,
И про радость, и про боль.
Слышу счастья «Ми» в куплете
И печали «Фа» и «Соль».

Ты малышкой очень славной
И забавною была,
А в игре мальчишкам равной
Себе славу обрела.
Звуки яркие рояля
Пальцы извлекать могли.
А мечты твои рождали
Вдохновенные стихи.

Вижу образ твой прекрасный,
Лучезарные глаза.
Помню, как ты в день ненастный
Свою помощь принесла.
Мы о многом говорили,
Тайны позабыв сберечь,
Полюбил твои я были
И твою родную речь.

Шлю тебе свои признанья
На исходе многих лет,
Но излишни ожиданья
Получить письмо в ответ
Мама как-то рассказала
Сыну взрослому секрет.
Как насильно плод изгнала
На заре девичьих лет.

Ты так уютно на диван прилег,
Позволь, внучек, и я к тебе присяду.
Хотя бы там, у самых твоих ног.
Мне много места для себя не надо.
Так хочется с тобой поговорить,
Излить свою, как говорится, душу,
Свой взгляд на твою жизнь объяснить.
Попробуй ка внимательно послушать.

Ты быстро вырос, кое - что узнал,
Подростком стал, а это много значит.
Давно не тот, кто в детский сад бежал.
Иль, может быть, ты думаешь иначе?
Все так же, как и раньше хочешь жить
Обласканным родительской заботой,
Озорничать, капризничать, чудить
И вдоволь наслаждаться детской льготой?

Мне кажется, к тебе пришла пора
Начать работу над своей натурой,
Чтобы потом ты смог ценить себя
И стать в толпе заметною фигурой.
У каждого таланта есть задел
И ты, внучек, никак не исключенье.
Но как же важно, чтобы ты хотел
Создать основу своему везенью.

Ты, если хочешь полноценно жить,
То должен с ленью всячески бороться.
Она такое может натворить,
Что ход судьбы печалью обернется.
Подросток часто смотрит на других.
Принять повадки их себе стремится.
Но, знаешь, есть подонки среди них.
Не дай же бог, в такого превратиться.

Себя порядку стоит подчинить,
Чтобы игра с учебой сочеталась,
Смог свое тело спортом закалить
И много книг освоить получалось.
Хотелось бы, чтоб время ты ценил.
Его не тратил просто на безделье,
К хозяйству дома руки приложил
И в навык превратил свое уменье.

Не думай, что сейчас твой дед нудит.
Ведь о твоем я вслух мечтаю счастье.
Поверь, я честен, памятлив, открыт
И не хочу, чтоб ты узнал ненастья.
Я верю, будет множество надежд
И смогут они все осуществиться.

Чего же ты не снял своих одежд?
Тебе слов моих, как вижу, сладко спится.

По автобану
Не ходят бараны.
Там они, ясно, совсем не желанны.
Кучной толпой, похожей на строй,
Водят козлы их дорогой простой.

Верят, что нужно,
Хоть и натужно,
Вид создавать, что шагается дружно.
Топают, пыль поднимая столбом.
Крепки бараны задом и лбом.

Слышно, как рано
Блеют бараны.
Хочется кушать им непрестанно.
Важно, чтоб травка съедобна была.
Это желудка и духа еда.

Бьют барабаны.
В марше бараны
Юные, зрелые и ветераны.
Кожу для бьющих марш барабанов
Кроют из шкуры этих баранов.

Ты можешь быть других умней,
Но думать о красе ногтей.
Онегин, вспомним, так считал,
Когда о моде размышлял.
Как дэнди лондонский одет,
Являлся он в блестящий Свет.
Однако и для прочих нужд
Он тоже моде был не чужд.

С тех пор два века пронеслось.
Все полетело вкривь и вкось.
Возник и взвился новый дух,
А прежней моды пыл затух.
Возникли разные следы
От изменившей вкус среды.
Порой, чтоб модницей прослыть,
Пристало экономной быть.

Американец Страусс Лёб
Такую ткань придумать смог,
Чтобы добытчиков наряд
Служил бы много лет подряд.
Из ткани грубые штаны
Сейчас так в обиход вошли,
Что в театр оперный народ
Идет в них, словно на завод.

К тому же джинсы (страх сказать)
Специально стали разрывать,
Пытаясь стыд в себе изжить
И на бродягу походить.
Пусть бомж не чувствует урон.
Кому-то мил его фасон.
Как демократия велит,
Сложился моды «бомжотип».

Татуировки у воров
Могли указывать без слов,
Кто их носитель есть такой
Внутри когорты воровской.
А нынче мода на тату
Так вознеслась на высоту,
Что не найти, подчас, ответ,
Кто же на пляже твой сосед?

Мужчины с бритой головой,
Как будто из тюрьмы былой,
Смогли так моду изменить,
Что лысым стало модным быть.
Как гладь коленок, черепа
Особо броски, где толпа
Крутых парней творит пиар,
Чтобы в стране разжечь пожар.

Известно, вкусы развивать
Трудней, чем нравам потакать.
Ведь поезд двигать на подъем
Трудней, чем вниз толкать вагон.
О моде будет вечный спор,
И только «Модный приговор»
Стремится сделать свой укус,
Чтобы привить достойный вкус.

Как говорят, где тонко, там и рвется,
А то, что толсто, трудно изогнуть.
Земля зловеще где-то затрясется
Или лавина слижет горный путь.
Беда кричит, о помощи взывает
И лишь одна надежда сердце жжет.
Есть человек, который, как все знают,
Тебя спасать безропотно придет.

Припев:
Спасатель, друг! Ты видимо родился
Под золотой особою звездой.
Хоть ты со мной секретом не делился,
Но знай, что я всегда горжусь тобой.

Он покорит метановую шахту.
Войдет в огонь, сжигающий леса.
На судне тонущем заменит вахту,
На парашюте прыгнет в облака.
Он презирает бури и метели.
Его не тормозит ни лед, ни зной.
Способен без игры на самом деле
Пойти на спор с безвестною судьбой.

Припев:

Но есть такое, что и он не может:
Собой тебя от боли защитить.
Ничто ему, как видно, не поможет
Волнение и страх твой победить.
Ждать, волноваться, думать, что случится,
Сжать зубы, чтобы не раздался стон.
Надеется на чудо и молиться,
Чтоб не услышать колокольный звон.

Припев:

Там, где сядешь, там и слезешь.
Ни туда и ни сюда.
Не подмажешь – не поедешь.
Вот такая, друг, пора.
Чтобы дело как-то вышло,
Надо толк в порядках знать.
Раз закон у нас, что дышло,
Может, стоит взятку дать?

Припев:
Коррупция! Коррупция!
Помощница в делах.
Негодная продукция,
Но делу дан размах.
Чиновники-сановники
Берут, смакуя риск.
А песни уголовников
Шансонной моды писк.
v Когда рука руку моет,
Свои правила важны.
Сор, когда испуг неволит,
Не выносят из избы.
Нижний чин берет на лапу,
Но мундира честь блюдет
Раз начальству по этапу
Куш наверх передает.

Припев:

Подготовлены проекты.
В банке взят большой кредит.
Их подписывает Некто,
Кто сквозь зубы говорит.
Он готов ускорить дело
И помочь сердечно рад.
Только сделай все умело,
Чтобы был ему откат.

Припев:

В прошлом крупная держава
Развалилась на глазах
И таких, как я, не мало
Оказалось в чужаках.
Возродилась зло питая
Та страна, где был рожден.
Раз язык ее не знаю,
Был я «Tibla« наречен.

Припев:
«Tibla» - словечко придумать сумели,
Чтобы я место на дне ощущал.
Жил бы, как будто, корабль на мели
И о достоинстве не помышлял.

«Чемодан, вокзал, Россия»
Слышал здесь я много раз.
Все бывало: и стихия,
И продуманный заказ.
Без вины меня виновным
Посчитали, не смутясь.
По гражданству стал бездомным -
Вот такая ипостась.

Припев:

Был толковым специалистом
И профессией владел.
А теперь, чтоб двор был чистым,
Его драить мой удел.
В школе дети успевают
На законном языке.
Но что впредь их ожидает,
Грусть мешает думать мне.

Припев:

А хотелось, чтоб их доля
Даже в наш тревожный век,
Жить, где равенства раздолье
И где ценен человек.
Не смотря какой он веры,
Национальности какой,
Чтоб страна не знала меры
Быть для всех, как дом родной.

Припев:

Когда народ боролся на Майдане
За то, чтоб скинуть воровскую власть,
Они явились стройными рядами
И показали «Черной сотни» масть.
Громили, поджигали, убивали
И управляли буйною толпой.
Теперь они вкус власти распознали
И могут учредить порядок свой.

Припев:
Земля Украины покоя не знает.
Опять на дворе окаянные дни.
Но каждый, кто землю родную кохает,
На ней должен к счастью дорогу найти.

Они пришли, используя свободу,
Что демократий бум для них создал,
Питаясь духом дьявольской породы,
Который фюрер в кровь их закачал.
Они хотят, чтоб воцарилось рабство,
И нас держали, как коней в узде,
Им нужно слить в помои наше братство,
Чтоб воскресить фашизм на Земле.

Припев:

Всех несогласных жаждут уничтожить.
Хотят, чтоб русский на коленях жил.
Чтоб клевету с доносами помножить
И червь расизма набирался сил.
Опять нацистов дикий вой несется.
Вопят вовсю о чистоте кровей,
И снова, как и прежде, им неймется
Все сделать, чтоб совсем исчез еврей.

Припев:

Писатель Фучик, хоть с петлей на шее,
Сумел создать прощальный репортаж.
Он призывал, чтоб были мы мудрее
И не впадали в национальный раж.
Он заверял, что любит жизнь безмерно,
Но палачи пришли его убить.
Предупреждал, что будет очень скверно,
Если нацизму мы позволим быть.

Припев: